Трагическое событие, которое впоследствии стало основой для романтической легенды о любви, произошло более полутора веков назад.
4 августа 1855 года на северо-западе Петербурга, недалеко от находившейся здесь немецкой колонии, в лесу были найдены тела молодых людей с огнестрельными ранениями. Молодого человека звали Луи Брудерер, а девушку — Эмилия Каретан. Судя по всему, сначала молодой человек выстрелил в девушку, а потом застрелился. После судебного расследования тела покойников положили в разные гробы и закопали на опушке леса в могилу, за оградой кладбища, поскольку лютеране-колонисты осуждали их за такой поступок, ведь самоубийство – страшный грех. Над могилой поставили железный крест.
Как часто бывает в подобных случаях при недостатке точных сведений, событие стало наполняться подробностями. Которые за давностью лет проверить не представляется никоим образом. Так и родилась своя петербургская легенда о любви. И если имя девушки осталось прежним — Эмилия, то молодой человек стал Карлом. Был он молодым ремесленником, а она дочкой булочника. Жили они в немецкой слободе в Лесном. Молодые люди полюбили друг друга. Но родители не позволили им пожениться — Карл ещё недостаточно зарабатывал, чтобы содержать семью. Воля родителей была законом, и тогда в отчаянии они покончили с собой. По одной версии — застрелились, по другой — приняли яд, по третьей — утопились в пруду. Была и ещё одна вовсе невероятная версия — одновременно закололи друг друга шпагами.
Как бы там ни было, память о них сохранилась. Долгое время могила Карла и Эмилии была местной достопримечательностью Лесного, оказавшись со временем в центре дачного пригорода, рядом с Политехническим институтом.
На старинной открытке можно видеть, как она выглядела. К могиле приносили цветы. На кресте было написанное на двух языках — немецком и русском — посвящённое им небольшое стихотворение. Только в 1930-е годы, в период борьбы с религиозным культом, могилу Карла и Эмилии сровняли с землёй.
Со временем появилась в этом районе и улица, названная их именами. Топонимисты считают, что она появилась из лесной дорожки, шедшей от могилы возлюбленных. Проспект Карла и Эмилии в декабре 1952 года переименовали в Тосненскую улицу. В 1970-х годах, при перестройке этого района Лесного, исчезла и Тосненская улица.
На карте «План Петрограда с ближайшими окрестностями 1916» я нашёл участок Лесного, относящийся к настоящей теме, и сравнил его с настоящим состоянием по карте 2ГИС.
Думаю, что точность старой карты уступает современной. Но, в общем, сравнение правомерно. Чтобы легче было ориентироваться, привожу старые и новые названия:
— часть проспекта Сегаля сохранилась до сих пор, но под другим названием — проспектом Раевского;
— Сосновская улица теперь улица Курчатова;
— Костромская улица теперь улица Гидротехников;
— проспект Бенуа стал Тихорецким проспектом.
Сравнение двух сканов (нижний правый угол) позволяет судить о том, что здания Политехнического института имени Петра Великого, построенные в самом начале 1900-х годов, в плане практически остались неизменными.
На карте 1916 года можно найти и проспект Карла и Эмилии, и место нахождения могилы влюблённых. Оно отмечено крестиком и подписано «Пам. Карла и Эмилии» — для наглядности маленький крестик я заменил голубым прямоугольником. И находится оно в месте пересечения проспекта Бенуа и Костромской улицы.
Но наибольшую известность эта трагическая история получила после вышедшей в свет в 1970 году книги «Записки старого петербуржца» Льва Васильевича Успенского. В ней он приводит свою версию. Перед тем как написать эту заметку, специально перечитал её. Вот версия писателя.
«В немецкой общине за Лесным, по местному преданию, жили некогда две семьи. К одной принадлежал юный Карл, к другой – прекрасная Эмилия. И вот получилась немецко-петербургская версия Ромео и Джульетты.
Чувствительное сердце Карла было пленено прелестью юной Эмилии. Нежная фрейлин Эмми тоже взглянула на Карльхена стыдливым взором. Но папы и мамы – и те и другие! – узнав об их любви, дружно сказали «нейн!» (не «найн!», как выразились бы грубые берлинцы, а нежное «нейн», на чистом петербургско-немецком диалекте). «Нейн! – сердито сказали родители, и даже дедушка Иоганн, и даже прабабка Луиза. – Карльхен хотя и работает у господина Лауренберга, но получает еще мало. Подождем, пока он будет зарабатывать достаточно, чтобы начать откладывать «зэйн клейнес Шатц!» – сбережения».
Прошло десять лет. Карл стал зарабатывать достаточно и уже отложил некоторое «Шатц», но папы и мамы, обсудив вопрос, снова сказали «нейн!»: «Вот когда Карльхен будет получать не меньше, чем господин Кистер…»
Прошло еще двадцать лет, и детки снова попросили разрешения пожениться. Но родители опять сказали: «О нейн!» Сказали все, кроме прабабки Луизы, ибо она уже давно умерла, и дедушки Иоганна, которого разбил паралич.
И тогда пятидесятилетние Карльхен и Эмилия посмотрели друг на друга, взялись за руки, пошли на Круглый пруд и бросились в этот Круглый пруд и утонули в этом Круглом пруду. И когда их тела наутро вытащили из Круглого пруда баграми, они все еще держали друг друга за руки.
И тогда господин пастор Ауэр, и господин никелировщик Клемм, и господин учитель Качкерих посоветовали прихожанам назвать их именами улицу, по сторонам которой росло больше всего сирени и черемухи и где весной пели муринские соловьи, чтобы отметить столь удивительную швабскую любовь и не менее дивное послушание родителям.
Я не поручусь, что это было и происходило буква в букву так, как тут рассказано, – кое-что я додумал. Но улица существовала и носила чувствительное имя свое долго, очень долго – до Революции и даже несколько лет после нее.»
Так появилась на свет литературная версия легенды о возлюбленных.
В 1990-х годах петербургский исследователь, действительный член Общественной академии наук российских немцев Венедикт Григорьевич Бём, долгое время занимающийся изучением различных сторон жизни и деятельности петербургских немцев, высказал идею увековечить память о Карле и Эмилии.
Место для памятного знака выбрали максимально близким к предполагаемой могиле. Открыли его 21 августа 2012 года.
Памятный знак имеет вид невысокой горки, окружённой булыжниками. На вершине горки установлена плита из нарочито грубо обработанного розового гранита с надписью «Карл и Эмилия». На горке высаживают живые цветы. Довольно часто бывая здесь вижу, что к плите приносят как живые, так и искусственные цветы.
Памятный знак «Карл и Эмилия» находится на участке Тихорецкого проспекта, где устроено кольцо трамваев маршрутов 40 и 57, а также троллейбусов маршрутов 34 и 50. До ближайшей станции метро «Политехническая» немногим более 300 метров. Местоположение памятного знака «Карл и Эмилия» я также пометил голубым прямоугольником на скане современной карты 2ГИС.
VN:F [1.9.22_1171]
Rating: 10.0/10 (1 vote cast)
VN:F [1.9.22_1171]
